Дополнительная информация
Сельский житель записал на пластинку то, как он негромко (очевидно, что ночью), но и немилосердно бренчит на гитаре с минимумом эффектов, нимало не заботясь ни о мелодии, ни о ритме; щелкает выключателем, ухает, воет, издает звуки "му", иногда бормочет невнятное, порой покрикивает нечленораздельное и напоследок читает одно мощное стихотворение в прозе под названием "Смерть".
Другие треки, к примеру, называются "Жуковский", "Паша пошел", "Мама Мия", "Константин Константинович" и "Пара дымов".
Внимать всему этому безобразию приходится потому, что сельского жителя вот уже пятьдесят один год зовут Петром Мамоновым.
Поневоле прислушаешься. А как прислушаешься, тут и о долге рецензента вспомнишь, и мысли лихие в голову полезут.
"Электро Т" - это такие записки из подпола: темные, пугливые и навязчивые, как ночные бабочки. Инструментальные запечные откровения порой взрываются кратковременным маниакально-экспрессивным психозом ("Веселая") - довольно дико. В целом же, классическая метафора русской словесности "вечность как банька с пауками" понимается здесь настолько буквально, что дальше прибедняться уже некуда - тут именно что банька и звучит в ней какой-то сдавленный мочалкин блюз. Вот так я, стало быть, сижу и набиваю на клавиатуре вышеизложенное. Пластинка запущена по второму разу - для верности впечатлений, значит. И только я собираюсь провести хитрые музыкальные параллели с Джеком Мудурианом и еще с парой безумцев иностранного происхождения, да и покончить с текстом, как вдруг замечаю, что за окном-то - даже не сумерки сгустились, а прямо-таки ночь наступила. И я в помещении решительно один. И звучит композиция "Паша пошел". И я немедленно понимаю, что это настоящий плач малютки-привидения. И как-то немедленно исчезает охота скалить зубы. И я сижу с этой пластинкой, как Хома Брут с панночкой. В голове - прожиточный минимум из двух-трех вопросов.
Кто этот Паша?
Куда он пошел?
Ладно, если в ночной, а вдруг ко мне?
Или, быть может, к тебе, читатель?
Страшно на этом свете, господа.
Максим Семеляк
Подобно тому, как, скажем, ежик - не биологический вид, но образ жизни, Звуки Му - уже не столько группа, сколько идея. Правда, на сей раз очищенная до первоосновы, состоящей из стереошорохов, реверберированных стуков, негромкого бряцанья, пыхтения, сопения и несколько произвольного индексирования композиций.
Превратившись в one man band (все инструменты и голоса -Петр Мамонов) эта основа совсем по-ежиному причудливая, загадочная и колючая. То сопит, деловито обшаривая углы ("Жуковский"), то пыхтит, когда ее пытаются взять на руки из травы ("Тшш!"), то неприязненно булькает, надуваясь в шарик, едва лишь ее выловят из воды ("Нежность"), а то и вовсе готовится отражать танковую атаку под бодрый однонотный марш в исполнении караульного из землянки сырой ("Паша Пошел 1"). Во второй части сей композиции противотанковых ежиков становится больше - как и струн, на которых все исполняется. Добавляется к колючей компании и некий вокал-дикообраз, страдающий несварением желудка.
"Выключатель" опровергает тех, кто утверждает, что ежи неспособны к дрессировке. Ибо маэстро Мамонов за рекордные две минуты тринадцать секунд научил колючего брата врубать и вырубать свет с помощью комнатного шнурка. А также натаскал насекомоядное создание для охоты на мешающих спать "Комариков". Правда мешать спать будет теперь своим топотом и фырканьем сам ежик ("Соло"), но зато кровь хозяина останется нетронутой. А что может быть интереснее изучения ежиного языка ("Мама Мия")? Только обучение самого ежа человеческой речи ("Angel's Weep").
Любимого ежика Мамонова зовут "Константин Константинович". Именно он в одноименной композиции приходит по ночам к блюдчку с молоком. По всему слышно, что радовать ежей задорными напевами - любимое занятие артиста ("Веселая").
В общем, прослушивание нового альбома Звуков Му даже брови все понимающего Брайана Ино заставит доехать до затылка. Зато его прекрасно поймут те, кто и "Смерть" представляет себе лишь как отъезд на ПМЖ в какую-нибудь Страну Вечных Ежей.
Дмитрий Бебенин