Что бы ни говорила молодежь, по количеству нереализованных ситуаций Мифы способны были дать фору многим рок-группам обеих столиц. Они взяли впечатляющий разгон в 73-75 годах, легко выиграв первые места сразу на трех рок-смотрах в Ленинграде, Москве и Таллине. Первоначально они подавали большие надежды и в течение нескольких лет уверенно входили в ленинградский top-5, однако извлечь из своего звездного статуса какие-то конкретные результаты им так и не удалось. Тем не менее питерские фаны просто молились на них, и когда группа во главе с вокалистами Геннадием Барихновским (бас), Сергеем Даниловым (гитара) и Юрием Ильченко (гитара) была в ударе, равных им на концертах просто не было.
    Мифы были раскованны и уверены в себе, непринужденно держались на сцене, не брезговали всевозможными кайфами, в результате чего за чрезмерное потребление идеалов хиппизма Данилов в 77-м году оказался в тюрьме.
    Мифы играли хиппистскую бит-музыку с реверансами в сторону блюза и реггей. Они обладали очарованием новоиспеченных рок-звезд, которые якобы не знают себе цену, но при этом никогда не пытаются дезориентировать собственных слушателей и запудрить им мозги всевозможными псевдоэкспериментами.
    В своих мемуарах Андрей Макаревич вспоминает, что после Мифов Машина времени просто боялась выходить на сцену. Маргулиса тогда выволакивали из-за кулис силой, и в этом была своя сермяжная правда жизни. Скорее всего, современный слушатель не нашел бы в их звучании ничего выдающегося. Упрощенный хард, местами - с поддержкой духовой секции и традиционными для того времени темами песен: одиночество, бытовые зарисовки и неудовлетворенность положением дел с намеком на социальный протест.
    Строчки типа мы одиноки и труден наш рейс к счастью и свету/душу и счастье залапали здесь, словно монету однозначно расценивались как стремные, поэтому на концертах группа была вынуждена посвящать композицию Мы одиноки декабристам. Для сравнения заметим, что в то же самое время не менее острую песню Черно-белый цвет Машина времени постоянно исполняла без каких-либо хитроумных предисловий. Когда всеобщее увлечение Машиной времени стало постепенно сходить на нет, а интерес к Аквариуму еще не расцвел, группой заинтересовался Андрей Тропилло. Благодаря такому сотрудничеству Мифы оказались чуть ли не единственными из питерских рок-динозавров 70-х, которые в отличие, скажем, от Россиян , Санкт-Петербурга , Аргонавтов и Большого железного колокола все-таки сумели на пике своей формы записать полноценный альбом.
    С 79-го года Тропилло переключается с организации полулегальных концертов на студийную работу. На третьем этаже здания бывшей женской гимназии, переделанного в Дом юного техника Красногвардейского района, Тропилло оборудовал студию, в которой сразу же попытался записывать питерские рок-группы. Свои первые студийные эксперименты он начал проводить с вокалистом и клавишником Мифов того периода Юрием Степановым, а также с Ольгой Першиной, которая через пару лет приняла участие в записи аквариумовского альбома Треугольник.
    В 80-м году Тропилло начинает работать в студии с золотым составом Мифов . К этому времени группа распрощалась с духовой секцией и эмигрировавшим в Англию Степановым, зато в нее вернулся досрочно вышедший из тюрьмы Данилов. К тому же на данную сессию был приглашен из Землян пилигрим Ильченко, успевший за последнюю пару лет переиграть в Машине времени и на танцах, собрать и развалить питерскую группу Воскресенье (не путать с московской) и в результате личной аварии оказаться в бэнде у Владимира Киселева.
    ...Перед началом сессии Тропилло и Мифы находились в одинаково незавидном положении студентов-стажеров. У Тропилло фактически не было опыта студийной работы - в его звукооператорском активе находились лишь записи, сделанные с пульта на концертах Машины времени и Владимира Высоцкого. В свою очередь, Мифы после триумфа на Таллинском рок-фестивале записали в студии Эстонского телевидения свой основной хит Мэдисон стрит , который, усиленный примитивным видеорядом, транслировался затем на Прибалтику в виде допотопного видеоклипа. На этом студийные достижения заканчивались. Другими словами, всем в студии Дома юного техника пришлось осваивать азы звукозаписи с нуля. Тогда перед нами стояла задача не только доказать, что можно записывать рок-н-ролл на русском языке, а показать, что в наших нищенских условиях можно записывать рок-н-ролл вообще , - вспоминает Тропилло. Музыканты Мифов вспоминают, как для того, чтобы найти винты с определенной резьбой для крепления динамиков, им приходилось вывинчивать их прямо из дверей Ленинградского метрополитена, поскольку ни в каком другом месте винты аналогичных параметров найти было нельзя.
    Тропилло, заменив местный монопульт и прочее пионерское говно на самодельную аппаратуру, собранную вручную из запчастей к военной технике, принялся записывать Мифы на два магнитофона Тембр-2М , в которых традиционная 19-я скорость была переделана на 38-ю.
    Весь первый год работы в студии я записывал не только музыку, но и каждый свой шаг, - вспоминает Тропилло. - У меня был детский Дневник пионера , в котором я фиксировал положение ручек эквалайзеров, уровень ревербератора и вообще записывал каждое свое движение. В какой-то момент я хотел получить оптимальный результат и затем к нему вернуться. Позднее я прекратил вести этот дневник, поскольку понял, что лучший результат находится в голове - он более гибкий и во многом основывается на интуиции и личном опыте.
    Мифы записывались методом наложения, когда поверх болванки (бас Барихновского плюс ударные Дмитрия Фогеля) накладывались гитара Данилова, клавишные Дмитрия Калинина и только потом - вокал. Во время записи в наушники вокалистам вкладывались большие куски ваты. Это новшество, неведомое западным студиям, объяснялось тем, что регулятора громкости в наушниках не было и любое включение подзвучки давало такой щелчок, что существовал реальный шанс оглохнуть.
    Как и всякий не признающий авторитетов технарь, Тропилло утверждал, что при двух перезаписях особых потерь в качестве быть не должно. Тем не менее после второй накладки немного проваливались барабаны, а после третьей несколько песен вообще ушло в брак.
    ...Удивительно, что основу студийной премьеры составили не самые сильные композиции группы. Из запасников Мифы извлекли все собственные достижения эстрадного характера, заполнив ими почти половину объема. Второй просчет состоял в том, что открывала альбом откровенно слабая Песнь о дружбе , написанная клавишником Дмитрием Калининым на стихи каких-то немецких поэтов - чуть ли не Гете . И лишь благодаря рок-классике Мифов - такой, как Земляничные поляны , Дорога домой , Шок , Черная суббота и Блюз бродячих собак , эта работа начала приобретать характерные для группы очертания. Земляничные поляны ( Исчезли в облаке тумана все голубые города/И земляничные поляны остались в детстве навсегда ) были сочинены Барихновским за год до этого и как бы отсылали слушателя к творчеству Джона Леннона и Ингмара Бергмана одновременно - идеалистической атмосфере шестидесятых. По ритму эта композиция представляла собой нестрогий реггей, размытый блатной основой (ум-ба, ум-ба), в которой минорные и мажорные аккорды красиво чередовались по мелодии. По воспоминаниям автора, песня была сочинена за четыре часа и, пожалуй, действительно могла быть отнесена к разряду гениальных. В те времена она вполне законно претендовала на титул гимна поколения и до сих пор производит сильное впечатление.
    На второй стороне альбома после шуточного кантри О спорте шли два шикарных блюза: Дорога домой и Блюз бродячих собак (название последнего всплыло впоследствии в репертуаре группы Секрет ). Блюз бродячих собак , точно так же, как первую и последнюю композиции альбома, исполнял ветеран Ильченко. Вокал на остальных семи песнях принадлежал Барихновскому.
    Черная суббота - пожалуй, самая народная из всех песен мифовского репертуара - начиналась с разговорного дайджеста ( Так, мальчики... ), смеха и бодрого многоголосья: Завтра - черная суббота/Черная суббота, а я тому рад! По музыке некоторые фрагменты Черной субботы навевали воспоминания о Beatles и Creedence, но все в целом (как и в других подозрительных местах) ни на что конкретное не походило.
    Оригинальности саунда группы во многом способствовали звуки живого пианино с кнопками на молоточках, а также гитарные партии, которые в исполнении Данилова получались необычайно вкусными. В каком-то отношении я эстет, - говорил впоследствии Данилов. - Если есть гитара, то ты должен уметь на ней играть. Иначе пиши стихи. В первую очередь должна быть музыка . Будучи максималистом по жизни и считая все питерские рок-группы полным дерьмом , он обладал фирменным уровнем гитарной техники и пытался при помощи аранжировок обрести в музыкальном материале Мифов нечто большее, чем предусматривалось жанром. Пропущенный через дисторшн звук на всех композициях придавал самопальной гитаре Данилова эффект фирменной примочки Gibson Les Paul, а сыгранные им наложением в припеве Одиночества три гитарных соло превращали этот тяжелый рок-н-ролл в настоящий тайфун регионального масштаба.
    Финальным номером на альбоме шел Шок , известный за пределами Ленинграда благодаря Машине времени , часто исполнявшей его на концертах. В музыкантской среде даже велись разговоры о том, что сам Макаревич пытался сочинить нечто подобное, но не сложилось. Это произведение, построенное на синтезе рока и фокстрота, иллюстрировало тягу российских авторов к кабаре. Написанный Барихновским в 74-м году, Шок демонстрировал, какие нераскрытые возможности присутствовали в музыкальном багаже Мифов . Эта композиция на несколько лет предвосхитила цикл аргентинских песен Миронова и глобально предшествовала Браво . Примечательно, что на ее записи в проигрышах шла партия, пропетая на губах в пустую вазу. Подобный трюк - но уже со стаканом - имел место и в Черной субботе , когда Данилов подавал реплики-подпевки ха-ха с умницей-женой в пустую стеклотару.
    Осуществляя запись в несколько рывков, Мифы в районе 81-го года закончили работу над альбомом, который впоследствии из-за нестандартного метража в 36 минут распространялся либо в урезанном варианте, либо на 150-метровых катушках на девятой скорости. Из-за неопытности и множества нелепых обстоятельств в Дорогу домой не попали три самые мощные композиции Мифов . Хит 73-го года Чикин-Фликин не был включен в альбом по соображениям заигранности , а Мы одиноки - из-за якобы стремных текстов. Совсем дурацкая история произошла с Мэдисон стрит , которая переживала в те времена свой второй триумф. Ее мелодию вместе с аранжировкой включил в свой репертуар известный поп-композитор Мигуля и, заменив слова, сотворил официальный поп-шлягер Каратэ . Судиться с ним Мифы не стали, но факт плагиата этой песни лауреатом комсомольских премий повлиял на решение группы не включать ее в альбом.
    Прозрение наступило через пару лет, когда на очередном фестивале ленинградского рок-клуба Мифы поделили с Аквариумом второе место, пропустив вперед только Мануфактуру . Вдохновленные этим успехом, музыканты решили записать второй альбом - с учетом допущенных ранее недостатков и идеологических компромиссов. В студии Тропилло были сделаны пробные записи Мэдисон стрит и Мы одиноки с неудачно переделанными опасными строчками. Но вскоре звукорежиссер начал пропускать назначенные им самим смены, и в итоге этот проект развалился.
    Возвращение Мифов состоялось лишь в конце 80-х годов, когда группа записала два альбома (один - в студии у Вишни) и сыграла серию концертов на крупных рок-фестивалях. Говорят, что среди всех подзабытых ветеранов они выглядели наиболее эффектно.

Александр Кушнир