|
|
| Наумов Юрий - Violet |
Песня последнего неба |
|
Никогда, никогда, никогда, никогда,
не видал прежде я этого неба,
что как вода, как вода, как вода,
скальпелем режет прямо по нервам
напополам этот мир...
Посмотри: он смертельно устал
быть войной полушарий.
Напалмом сожженные дни...
Их пепел полярные ночи,
в которых мы шарим...
День, как дань, как даль, как дар
Но чертова эта дыра...
в ней - все, то что было вчера...
И вот уже шаг, как шик, как шок,
как шах, как шейк, как шорох в ночи;
Подмоченный порох ничьих
(твоих и моих)...
Господь нам судья, и эти апостолы -
просто двенадцать присяжных.
Но ангелом падшим на поле просыпанный яд
покрыл наши саженцы черною сажей;
Мы что-то теряли в ночи,
но мы понемногу смирились с пропажей...
Вся эта жизнь, как жесть, как жест,
как шест, как шествие на этот крест.
Еще ни один не воскрес...
Господь нам судья, и стало быть,
дьяволу быть адвокатом...
И черная туча, плывущая словно ладья,
просыплется градом, смешавшись с кровавым закатом,
на город, что дрогнув на миг электрическим скатом,
растает во тьме навсегда...
Никогда-никогда мне уже не видать этого неба,
горящего, как
приговоренная к смерти звезда. |
| Та, с которой шел |
|
Время приходить,
будоража сон судьбе...
Полдень наполняет кровь,
пусть за окном - темно...
Ты мне завещал: "не укради",
а я тебе - все мольбы о той,
с кем долгий путь мой через ночь...
Загляни в мои глаза - кто я теперь?
Я не смог стерпеть,
и я не сохранил обет;
и твое растерзанное "не убей"
скручено внутри меня петлей
на шее той, с кем шел к тебе...
Я грешен, но дай же допеть мне!
я слаб, но... прости;
и я разрублю эту петлю!
Мне больно, и значит,
ее еще можно спасти!..
Что же мне теперь,
как мне быть с твоим "не лги"?
Полночь на моих часах,
а за окном день бел...
Время уходить, время отдавать долги.
Этой ночью я похоронил
ту, что звала к тебе...
Ту, что звала меня к тебе... |
| Ночной полет (1) |
|
Это так легко - быть закрытым,
это так легко - оправдаться в том,
что земная слякоть
век ото дня забирает в плен.
Если б у меня были крылья,
я б тогда на время покинул дом,
я бы снял проклятье,
я бы поднял эту землю с колен...
Можешь не искать смысл в моих словах -
слово есть ложь, раз тебе так удобней, но
попробуй найти
смысл в том, что я не молчу.
Тысячи детей Земли шли в сторону рва,
И я - им подобный, но
все же помолись
в ночь, когда я взлечу.
Я хочу попробовать сбыться;
верь мне - я не хочу наследить,
но пойми: я не хочу уйти без следа....
Быть самоубийцей
наверное легче, чем победить,
но пойми: еще легче - предать...
Да, я воистину слаб!
Слабей, чем они и слабее чем ты,
но зато я острее всех вас
ощутил, каково быть открытым!..
Та волна, что сюда занесла
мою книгу, в которой
одни лишь пустые листы
в эту ночь подарила мне крылья!
В эту ночь подарила мне крылья... |
| Ночной полет (2) |
|
Город спит,
в стены впитав снежный зной,
и он не видит, как лунный челнок
поднимается по небу, стар и убог...
Как полоумная ночь
виснет на кончиках спиц
в руках уснувшего бога,
как вьюга глумится над болью земной...
Шаг из окна...
Жажда весны больше сна;
и я взлетел над ледовым безумьем,
над нервным сплетением
каменных тел.
Господи, если б я знал,
что там творится внизу...
Господи, если б я знал,
что мой город
так голоден, болен и наг...
Я так хотел, но, знать,
не судьба мне разбиться о камни...
Холода голого ход оголделый
не остановить.
Ночь подошла на закате,
чтоб обернуть этот мир
фиолетовой тканью...
Но, Господи, что я могу?
Разве я в силах согреть?
Я перервал оболочки,
я жгу свои крылья, и пепел - на дне...
Должен ли я умереть?..
Стоя на том берегу,
видел ли ты этой ночью,
как небо металось в огне?
Нет, я не хотел!..
Но видно, судьба мне сгореть -
так скорей!
Жар поражающий
завтра пожрет нас пожаром до тла;
смерть к нам придет на заре
сделать последний разрез...
здесь -- в песне подстреленных птиц...
И на расвете отпетая
клекотом хриплым
ударит из горла весна...
Наша последняя ночь
свалится с кончиков спиц,
сметая звезды с пути
золотой колесницы,
на все времена сжигающей нас... |
| Поролоновый Город |
|
Стены полупустых помещений
Плавно качаются музыке в такт
И ощущение пространственных перемещений
Пусть не кончается. Пусть будет так...
Прокипяченные иглы, как коридоры
Дыры на венах, как плата за вход
В Поролоновый Город...
Голод... По новому голод,
Скука, стыд простоты и страх пустоты
Гонят их в этот город
Боже, если ты можешь, ты им прости
Некипяченные иглы как коридоры
Струпья на теле как плата за вход
В Поролоновый Город
О... Поролоновый Город...
Жизнь в бредовом веселье...
Жители прыгают с мягких пружинящих крыш...
Может быть и я
Когда нибудь справил бы здесь новоселье
Если б не Город Звука и Боли
Который меня когда-то укрыл
Ржавые иглы как коридоры
И умирающий мозг как плата за вход
В Поролоновый Город... |
| Сюрреалист |
|
Я больше не смотрю на свои часы -
Они отстали на несколько лет;
Я приобрел предпоследний билет
На последний куплет
Мой мозг рождает идеи
Не успевая зачать
И не ведаю где я,
Но здесь надоело торчать...
И я ушел и уходя
Оставил шприц на журнальном столе:
В наркотических снах
Я иду по Земле...
Меня одолевал какой-то сон:
Я, помню, был им потрясен
Но в сонмах наплывших видений
Не помню, о чем он...
О, мальчик! Дай мне краски и кисть
И я набросаю всего лишь эскиз
Я слишком реально все вижу
Чтоб быть реалистом
Без риска быть сброшенным вниз...
Дай мне белый лист, чистый лист...
О... Сюрреалист...
Я открываю люк в подпольные сны
В ожиданьи непришедшей весны
Я устал от зимы и, признаться,
Порядком замерз.
Я возвращаюсь на круги своя
Но там уже вовсе не я -
Там другой человек
И, похоже, он мертв...
О, мальчик! Дай мне краски и кисть
И я набросаю не больше, чем просто экскиз
Я слишком хорошо знаю эту жизнь,
Чтобы быть реалистом
Без риска быть свернуть себе шею
Дай мне вон тот лист,
Белый лист, чистый лист...
|
| Еще один несчастный день |
|
Еще одна ночь...
Как страшно быть запасным,
когда больше некому петь.
Часы, как нож,
изрезали лучшие сны...
Еще только полночь,
но нет больше сил терпеть...
А по утрам,
когда выпадает снег,
вечная вера
слышится им сквозь смех
тех, кто свалил
им на головы этот снег;
тех, кто пытался снести
и смести их всех...
И ты не верил
в то, что вход воспрещен,
ворвавшись в двери
с надписью "вход воспрещен",
и если ты цел,
и к тому же не глух,
то ты теперь цель для пуль,
что летят тебе в грудь.
Еще один несчастный день...
Ну и что же - если ты не уничтожен
первым выстрелом в этой войне?
Еще один несчастный день...
Шанс ничтожен;
ты жив для тех, кто внутри,
и похоронен теми, кто вне;
но пой свою песню,
и я подхвачу твой припев
на своей стороне...
А эта ночь сулила им шелк -
сермяжным детям
в пустыне песочных часов.
Но новый день,
как инсулиновый шок,
вломился в их жизни,
швырнув их на чашу земных весов...
Но и днем, когда выпадает снег,
вечным огнем
вера светит сквозь смерть и смех
тем, кого никогда
не согреет искусственный мех,
тем, кто хранит огонь
и осмелился сметь.
И ты не верил
в то, что выхода нет,
и вышиб двери
с надписью "выхода нет",
и если ты жив,
и к тому же еще не ослеп,
что ж странного в том,
что пули летят тебе в след?
Еще один несчастный день...
Шанс ничтожен;
но все же не уничтожен на "нет".
Еще один несчастный день...
Если можешь.. О, если ты можешь -
выживи в этой войне;
пой свою песню,
и я подхвачу твой припев
на своей стороне...
Ведь даже по вечерам,
когда выпадает снег,
вечная вера
дышит сквозь смерть и смех.
Вот мертвый сахар,
но есть и живая соль.
Ты это поймешь,
как только почувствуешь эту боль!
Еще один несчастный день...
Меч из ножен! О, меч вон из ножен,
пусть тяжелее вдвойне...
Еще один несчастный день...
Если можешь, если ты можешь -
выиграй в этой войне!
Пой свою песню,
и я подхвачу твой припев
на своей стороне...
Я подхвачу твой припев...
на твоей стороне. |
|