Историческая справка

На простые вопросы журналистов она предпочитает изрекать сентенции типа: 'Мудрость -- это цветок, из которого пчела делает мед, а паук -- яд, каждый согласно своей природе' или 'Память -- это то, чего у меня нет. Память -- это победа над временем'. А то и вовсе, сбиваясь на нервный хохот, издает бессвязные звуки, из которых можно понять лишь одно: Жанна -- существо инопланетное. Люди терпят Жанну только ради ее песен, в остальное время предпочитая держаться от нее подальше. Они не подозревают, что Агузарова может быть другой. Однажды Жанна попыталась выйти из самолета в воздухе. Это было во время широко разрекламированного тура пятнадцатилетия 'Браво' (после ее возвращения из Америки). В объяснительной записке Павел Кузин, барабанщик группы, вывел на бумаге слова классика: 'Многие вещи нам непонятны, потому что не входят в круг наших понятий'. Некоторые ее друзья искренне полагают, что Агузарова -- это Солнце. Оно всходит и освещает другие планеты, без него незаметные в космической ночи. Оказавшийся рядом с ней сам поневоле становится талантливым. Но таких людей она всегда выбирает сама. Так, один вполне заурядный таксист из Лос-Анджелеса превратился в поэта и художника. Его жена, в прошлом мексиканская официантка, стала поэтессой и вообще неординарной личностью. Нынешний друг ее, Гермес Зигот, очень интересный музыкант, до знакомства с ней и выглядел-то совсем иначе, не говоря о том, что о музыке даже не помышлял. Бывший референт МИДа СССР Сергей Гагарин, ее директор многие годы, ушел с работы из министерства на следующий день после знакомства с Жанной и никогда не пожалел об этом. Жанна сотворила себя в детстве, и жители радушного Узбекистана, а потом и глухого сибирского поселка Колывань стали первыми ее зрителями. За водой Жанна ходила подпоясавшись шикарным ремнем и с зеленым кожаным кошельком на груди. На школьном смотре художественной самодеятельности исполнила песню по-английски, собрав текст из всех знакомых ей иностранных слов. Да еще оделась так, что гости из районного центра пожаловались в райком партии и директору школы влепили строгача. В Ростове на концерты приезжих звезд во Дворце спорта Агузарова с подругами проходила бесплатно. 'Надо только одеться экстравагантно и перевоплотиться в иностранку. Тогда можно и в первый ряд сесть', -- сообщала она в письмах на родину. Ростов-на-Дону послужил для Жанны недолгой остановкой для транзита в Москву. Вот строки из письма подруге: 'Я очень рада, что попала в этот город. Пускай люди здесь испорчены деньгами, торгашество и разврат, но есть отличные ребята и театр... Как ты можешь там жить? Неужели ты хочешь быть простым обывателем, мещаночкой, которая встретит своего агронома, и они будут жить-попивать и машину наживать?'. В 16 лет Жанна прибыла в столицу, поступив без разбора туда, где давали общежитие, а именно в техникум на маляра. Рассказывают, будто бы за неимением собственного паспорта она первое время жила по чужим документам, выданным гражданину по имени Иван. Поэтому в те годы Жанну все называли Ивой или Иванной. Она быстро вошла в богемную тусовку, всюду представляясь то дочкой дипломата, то студенткой медвуза (хотя дочка дипломата вполне может быть и медичкой). И так же быстро стала частью 'Браво'. Павел Кузин, барабанщик, вспоминает ее первое появление: 'Самый сильный шок случился, когда она запела. Я едва не свалился со стула за барабанами. Никогда прежде, живьем, мне не доводилось слышать такого сильного голоса'. 'Браво' были не просто музыкантами, а еще и настоящими стилягами. В тогдашней Москве существовал особый круг людей, возглавляемый Гариком Ассой, незыблемым авторитетом в стильной одежде. Вещи они закупали на Тишинском, Рижском, Бутырском, Преображенском рынках и время от времени устраивали целые дефиле ('ассы') в самых разных местах, от квартир до модных подиумов. Чтобы понять искусство Гарика, обладателя огромного гардероба вещей разных лет, достаточно перечислить представляемые на 'ассах' костюмы: денди, сбитый парашютист, мертвый шпион-китаец. Катя Рыжикова часто встречала Агузарову в той компании: 'Жанна была, пожалуй, самая авангардная девушка из всей команды 'Браво'. Для выступления Гарик Асса часто подбирал Жанне костюмы, ортопедические ботинки на длинной шнуровке. 'Браво' осталось на ретро-волне, Агузарова пошла дальше, к сочетаниям разных стилей. Один из моих знакомых встретил в то время на каком-то концерте Жанну... с настоящей бабушкиной авоськой, в которой болтались, позвякивая, две бутылки кефира с зелеными крышечками (стиль пенсионера!)'. Не подари Бог ей голос, она стала бы авангардным кутюрье, стилистом, художником. За все пятнадцать лет московские друзья ни разу не видели Жанну-Иву в одном и том же наряде. Чего стоит, например, такой вот прикид: черный мужской костюм, красная комсомольская косынка, круглые очки, потертый портфельчик. На груди слева -- крупный значок 'Рабочий и колхозница', из правого же кармана свешивалась пачка советских рублей гербами наверх. В конце концов всю группу 'Браво' арестовали однажды на одном из их концертов. 'А какие бумажки вы имели в виду?' -- спрашивали следователи, приводя строки из песни ('Им плевать на разные бумажки'). 'Да как вы посмели называть поезд метро зеленым кротом?! ('Старый отель': 'Везет меня зеленый крот в черный тоннель'). Метро строили коммунисты, комсомольцы!'. Жанну отправили в Институт судебной медицины имени Сербского, но там она настолько расположила к себе врачей, что ее уберегли от садистских средств советской психотерапии. Самое главное было в полном отсутствии у нее страха. Она до сих пор не боится никого и ничего. К примеру, в питерском зале 'Юбилейный' проходил фестиваль со множеством участников. Крепко подвыпившие металлисты ожидали группу 'Мастер'. И, когда объявили 'Браво', металлисты обрушили на сцену дождь из лезвий, тухлых яиц и пивных банок. Пока Хавтан за кулисами обдумывал как быть, Жанна выпрыгнула на сцену. Ни один летящий предмет не задел ее. Она остановилась на самом краю и запела без аккомпанемента народную 'Ах вы, камушки мои, полежите близехонько, погорите яснехонько'. И вся металлическая толпа разом затихла, а потом еще аплодировала. Сергей Гагарин вспоминает, как в Калифорнии они отправились в горы к священному дереву, которому 2750 лет. Всю дорогу над ними парил орел, а Жанна посылала ему таинственные пассы. И вдруг за очередным поворотом на дорогу вышел медведь -- чудище выше двух метров. Гагарин глазом не успел моргнуть, как она выскочила из машины и побежала к медведю. Остановилась на расстоянии вытянутой руки. Полсекунды с ним пообщалась и, развернувшись, оказалась к животному спиной! Тот самый момент, когда медведь нападает. Когда она села в машину, медведь ушел. 'Я же должна была попросить его уйти, -- сказала она потом, -- он пришел нас поприветствовать'. Наконец они подъехали к знаменитому дереву, под которым никогда не тает снег. Жанна достала откуда-то восковую свечу, водрузила на голову красную блестящую шапку, сняла тапочки и встала босиком, с зажженной свечой, на снег. Белая корка под ее ступнями подтаяла, и остались два темных глубоких следа... Причины ее американской эмиграции туманны. Что с ней там, непредсказуемой, происходило, толком никто не знает. Известно лишь, что второй Мадонной она не стала, зато окончила курсы ди-джеев. Ее очередное имя Миссис Девяносто Девяностых, или Missis Ninety Nineties, некоторое время звучало на волнах одной из радиопередач Лос-Анджелеса. Говорят, ди-джей из Жанны получился отличный, что неудивительно. Всюду, куда заносила ее любовь к путешествиям, Жанна не расставалась с маленьким магнитофончиком и записывала разные звуки, природные или искусственные, чтобы потом их микшировать. И сейчас в московской квартире часть ее комнаты занимает огромный ди-джейский пульт, рядом с которым лежит пара коробок виниловых дисков. Два года в Америке она работала в ресторане 'Черное море', расположенном на улице Fairfax. В этом районе Лос-Анджелеса живет много выходцев из СССР и немало синагог. Однако ресторан пришлось покинуть -- дирекция требовала, чтобы Жанна одевалась скромнее и пела песни советских композиторов, да еще один в один, безо всяких импровизаций. Полгода ей пришлось посидеть 'за баранкой'. Жанна служила в Международном центре знаменитостей, куда, в состоянии душевного кризиса, обращались различные звезды из области не только шоу-бизнеса, но и юриспруденции и других денежных специальностей. На эту должность требовался не столько безупречный водитель, сколько человек, способный держать рот на замке: возить приходилось очень известных личностей. Находится это место в Голливуде, прямо под легендарными белыми буквами, в шикарном дворце постройки 1901 года, с пальмами и водопадами. Жанна садилась за руль роскошного белого лимузина длиной в четыре метра, одетая в очки, фуражку, форму и кожаные перчатки. Это, говорят, было потрясающее зрелище! В Россию Агузарова вернулась 25 мая 1996 года. Она шла по трапу, помахивая лишь одной сумочкой и балалайкой. С этим инструментом в Лос-Анджелесе она не расставалась. Каждый вечер Жанна сидела на пороге своего американского жилища, откуда простирался фантастический вид на весь город, и среди пальм, эвкалиптов, в пряном ночном воздухе звучали три балалаечные струны. Игрой это, пожалуй, не назовешь, скорее, какие-то сигналы, посылаемые, наверное, в космос, откуда, по ее утверждению, она прилетела.